ЛИХО ЗАКРУЧЕНО
С самого начала это дело обещало путаницу. Водитель, управлявший автомобилем по доверенности, сбил мотоциклиста, по доверенности управлявшего мотоциклом. Ущерб был нанесен двум предметам. Мотоциклу – сравнительно небольшой. И защитной экипировке – непоправимый. Впрочем, для мотоэкипровки непоправим почти что любой ущерб, поскольку вещь эта по сути своей рассчитана на одну аварию. Побывал экип в аварии, спас хозяина, пострадал вместо него, значит, все – сослужил службу, пора в отставку. Для полноценной защиты нужна новая одежда, прочность которой не вызывает сомнений. Именно по этой причине взыскать за мотоэкипировку очень трудно – суды воспринимают её как предмет заведомо одноразовый. Очень возможно, что есть юристы, которые добивались от ответчика оплаты повреждений экипа, но поскольку нам такие случаи не известны, было ощущение, что взыскав за экип, создашь прецедент. Таким образом, все в этом деле двоилось. В нашем иске фигурировало два пострадавших «имущества» – мотоцикл и экипировка. И соответственно два истца – собственник мотоцикла и собственник экипа.
Дальше больше. В своем иске мы «назначили» целых трех ответчиков. Во-первых, это была компания «Гута-страхование», в которой наши истцы застраховали свою ответственность – действуя в рамках прямого возмещения убытков, истцы решили взыскать деньги со своего страховщика.
Однако уже в тот момент имелась вероятность, что с «Гуты» ничего взыскать не удастся. «Гута» отказывалась выплачивать страховку, поскольку у водителя, устроившего аварию, полиса ОСАГО не было, а причины, по которым отсутствует полис, оставались туманны. И вот на случай, если выяснится, что ответственность причинителя вреда не застрахована, мы просили взыскать цену ущерба с него самого и с собственника автомобиля, выписавшего доверенность на управление. Что называется, солидарно.
УТОЧНЕНИЕ ИСКА
В ходе судебного разбирательства кое-что прояснилось. Так причинитель вреда обнаружил свой полис ОСАГО, однако легче от этого никому не стало. Выяснилось, что «Гута» недаром подозревала недоброе и недаром отказывалась платить по страховке. Если бы дело развивалось в рамках прямого возмещения, то, расплатившись за ущерб, она с компании виновника уже ничего бы не получила. Оказалось, что не особо известная «Энергетическая страховая компания» лишилась своей лицензии.
А кто платит за компании, лишенные лицензии? Согласно статье 18 закона «Об ОСАГО», платит за них Российский союз страховщиков (РСА). Вот ему, союзу, мы и переадресовали претензии. Потребовали с союза и за мотоцикл, и за костюм. Ну а причинителя вреда и собственника автомобиля, по-прежнему оставили «на подстраховке». Если суд по каким-то причинам не захочет взыскивать с РСА, путь тогда платят они – солидарно.
ПОЛОВИНА УСПЕХА
Выиграть дело нам вроде бы удалось, но только наполовину. И вот та половина решения, которая полностью нас устроила: поскольку компания, в которой была застрахована ответственность причинителя вреда, лишилась лицензии, то согласно закону об ОСАГО (уже упомянутая статья 18), деньги за поврежденный мотоцикл следует взыскать с РСА.
Но вот другая часть нашего требования не была удовлетворена даже частично. Выплату за мотоэкипировку суд назначать не хотел. Мы уже говорили, что мотоэкипировка – особенная статья. По сути, вещь одноразовая, рассчитанная на одну аварию, и суды, как правило, за нее не взыскивают. Но Бабушкинский суд предложил весьма неожиданную аргументацию. В своем решении он заявил, что не взыщет за экипировку, поскольку совершенно неизвестно был ли он надет на истца? Истец не представил доказательств того факта что был в момент аварии именно в этой, а не в какой-то другой одежде. Такого поворота мы не ожидали. Во время судебного разбирательства никаких сомнений по поводу подлинности экипа не выражалось. О необходимости доказать, что экип был именно тот, мы услышали буквально под занавес. Это говорилось в последних строчках решения написанного судьей. Даже слово вставить уже не было никакой возможности.
ЗА ВТОРОЙ ПОЛОВИНОЙ
Авария случилась 12 сентября 2010 года. Решение суда первой инстанции появилось примерно через год. Долго, но вполне сносно, если учитывать нашу медлительную судебную машину. Неприятней оказалось другое. Когда решение уже вынесли, суд продолжал тянуть – текст решения был изготовлен лишь в марте, и, значит, до марта мы были лишены возможности подать на это решение апелляционную жалобу. Затем же, когда текст решения уже имелся, Бабушкинский суд никак не мог отправить его во вторую инстанцию.
Негодование по поводу проволочки вылилось в два заявления, которые мы написали в сам Бабушкинский суд и в Мосгорсуд на имя его председателя Егоровой. В этом втором заявлении мы убедительно просили истребовать из Бабушкинского суда дело и обеспечить его рассмотрение во второй инстанции. Наконец-то дело переместилось в вышестоящий суд, хотя апелляционного определения пришлось ждать до самой осени – все завершилось лишь 26 сентября 2012 года.
ЦЕННЫЙ СВИДЕТЕЛЬ
Решение коллегии Мосгорсуда полностью нас устроило. Этим решением опровергались несправедливые выводы первой инстанции. Так если в Бабушкинском не видели оснований взыскивать деньги с причинителя вреда, просто потому, что ответственность причинителя застрахована, коллегия напомнила: предел страховой выплаты составляет в данном случае лишь 120 тыс. руб., и весь ущерб «сверх лимита» причинитель должен выплачивать. При этом ясно, что в свете решения Бабушкинского суда разговоры об ущербе «сверх лимита» носили чисто теоретический характер – выплата, назначенная судом, не достигала 120 тыс. руб. Однако теперь, когда мы снова пробовали взыскать деньги и за мотоцикл, и за экипировку, превышение ста двадцати тысячной отметки лимита было перспективой весьма вероятной.
В чем заключался главный вопрос, вставший перед апелляционной инстанцией? Ей предстояло разобраться, прав ли был Бабушкинский суд, когда сомневался, что на пострадавшем в момент аварии был надет именно та самая мотоэкипировка? И, следовательно, может ли пострадавший требовать возмещения именно за эту одежду?
Для начала коллегия отметила, что Бабушкинский суд повел себя совершенно непоследовательно, когда лишь в последний момент уведомил одну из сторон в том что «участие» экипировки в аварии необходимо доказывать. Объявив о необходимости таких доказательств лишь под занавес заседания, суд нарушил статью 12 ГПК РФ, где помимо прочего сказано, что суд обязан создавать «условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства…».
Но поскольку вопрос о подлинности мотоэкипировки Бабушкинским судом был поднят, апелляционная инстанция уже не могла обойти его стороной и потребовала от нас те доказательства, которые должен был бы рассмотреть Бабушкинский суд, если бы дал возможность их предоставить. Что же. Такие доказательства у нас имелись.
Во-первых, это была копия приемной квитанции из больницы, в которую мотоциклиста доставили после аварии. И вещи больного, перечисленные в этой справке, соответствовали указанной в отчете мотоэкипировке.
Во-вторых, у нас был еще один козырь – свидетель. Добросовестный, очень убежденный в своих наблюдениях. Мы пригласили его в Мосгорсуд, и он сообщал свои показания следующим образом: «Я, - говорит, - хорошо запомнил эту аварию с мотоциклом именно потому, что на мотоциклисте была куртка ХАРЛЕЙ ДЕВИДСОН». Можно сказать, что прямо так, большими буквами он это название – «Харлей Девидсон» – и произносил. И добавлял: «Мне потому и запомнилось, что получается очень странно: куртка ХАРЛЕЙ, а мотоцикл у него точно не ХАРЛЕЙ. Очень СТРАННО». Свое настойчивое недоумение он высказал несколько раз, кажется, трижды. Ясно, что не поверить такому искреннему удивлению было нельзя.
Наблюдательности этого свидетеля мы, в конце концов, обязаны своей победой. Апелляционная инстанция вынесла окончательное определение, в котором взыскала деньги и за подбитый мотоцикл, и за экипировку. Поскольку общая сумма выходила за пределы ста двадцати тысячного лимита, причинитель вреда от финансовой ответственности не ускользнул. Остаток постановили взыскать именно с него. Эпопея, продолжавшаяся два года, наконец-то закончилась. По крайней мере в отношении РСА, с виновника аварии ещё предстоит получить деньги через исполнительное производство.
